Принят судебный вердикт Суда ЕС (СЕС), который устанавливает — государствам-членам необходимо признавать брак однополой пары, если он заключён в другом государстве ЕС. Это решение в определённой мере напоминает мне знаменитое дело Верховного суда США Dred Scott v. Sandford (1857). Конечно, содержание дел очень различается: в одном решался вопрос о признании свободы человека — бывшего раба, а в другом — о юридическом статусе однополых браков. Сходство не в теме, а в юридических последствиях, и в деле Дреда Скота они были очень далеко идущими. Приговор обострил конфликт между Севером и Югом и считается одним из поводов, которые способствовали Гражданской войне в США. Об этом деле написаны бесчисленные юридические эссе…
- Дред Скотт: историческая параллель с решением ЕС
В 1857 году США были глубоко разделены: часть штатов поддерживала рабство, но в северных оно было запрещено. Раб Дред Скотт несколько лет прожил в Иллинойсе и Висконсине — на территориях, где рабство было полностью запрещено, и его хозяин относился к нему как к свободному человеку. После смерти хозяина Дред решил юридически закрепить свой статус свободного человека и обратился в суд. Дело дошло до Верховного суда США.
В то время в составе Верховного суда доминировали судьи из южных штатов, которые благосклонно относились к институту рабства. В результате был принят один из самых критикуемых приговоров в судебной истории Америки. Суд постановил, что раб остаётся рабом независимо от того, в каком штате и как долго он жил, то есть даже пребывание на «свободной территории» не даёт права на свободу. Более того, суд фактически объявил, что рабство подлежит защите на всей территории США, независимо от законов отдельных штатов. Решение вызвало огромное возмущение на Севере и ещё больше обострило политическое напряжение между штатами, поддерживавшими рабство, и теми, что его отвергали. Его часто называют одним из катализаторов, стремительно приблизивших страну к Гражданской войне в США. Этот вердикт стал символом того, насколько опасной может стать судебная власть, если она принимает политически мотивированные решения, нарушающие принципы прав человека и равенства.
- Когда суды становятся законодателями: где заканчивается демократия и начинается судебная политика?
Как видим, в обоих случаях высшая судебная инстанция приняла решение, влияние которого вышло за пределы конкретного спора и существенно ограничило возможность государств-членов или штатов действовать в соответствии со своими традициями самоопределения. В обоих случаях высшая судебная инстанция приняла решение, которое — независимо от мотивов — вызывает широкие и непредсказуемые политические и общественные последствия, особенно если решение касается сфер, где в обществе нет консенсуса.
Решение по делу Дреда Скота считается одной из кульминаций нарушений прав человека перед Гражданской войной в США, поскольку оно резко противоречило ценностям и существующим традициям значительной части общества. Решение СЕС является логичным продолжением политики ЕС в отношении однополых браков. Станет ли решение СЕС катализатором политической и общественной эскалации — покажет время. Но ясно одно: подобно тому, как вердикты Верховного суда США автоматически становятся обязательными для всех штатов, решения СЕС становятся обязательными для всех государств-членов, а не только сторон конкретного дела. Это означает, что последствия решения носят структурный, а не индивидуальный характер и могут затронуть всё правовое пространство ЕС. Судебное решение становится определяющим фактором политической реальности, минуя национальные законодательные органы и мнение большинства общества.
- Будущее права вето и сужение суверенитета государств в Европе
И ясно также то, что суверенитет государств-членов в рамках ЕС становится всё более иллюзорным, и это решение сужает его ещё больше. После выхода Великобритании из ЕС исчез и крупнейший сдерживающий фактор дальнейшей федерализации Европейского Союза. Это, в свою очередь, открыло путь дальнейшей интеграции в направлении, где роль национальных парламентов уменьшается, а влияние Брюсселя и судебных органов ЕС растёт.
Думаю, мы увидим и другие шаги — например, дискуссии об отмене права вето в вопросах внешней политики или налогообложения. Это означало бы, что воля народов государств-членов и голосования национальных парламентов часто будут лишь формальной процедурой, а не реальным демократическим решением. Такие тенденции только усиливают вопрос: как долго суверенитет государств-членов будет реальным, а не декларативным?